Форум » Мучилище » The Wall\ Стена » Ответить
The Wall\ Стена
Amencia: Каменная стена толщиной в палец, вся покрытая трещинами и кажущаяся опасно хрупкой, готовой развалиться в любое мгновение.
Ответов - 11
Humpty-Dumpty: [время: за две недели до ареста Шалтая, середина дня] На хрупкой каменной стене сидел Шалтай-Болтай и плавно раскачивался из стороны в сторону, придерживая рукой согнутую в колене ногу. Если бы лицо его могло отделяться от тела как у человека, то он обязательно смотрел бы в небо, в силу своей значимости. Но приходилось довольствоваться тем, что есть, а именно - видом впереди. - Что за день, - раздраженно заявил Шалтай, отпустив ногу, - хоть бы кто-нибудь пришел и заявил бы, что я - яйцо! Я бы сразу поставил его на место. Не смотря на суровое обращение ко дню, он продолжал течь своим бессмысленным чередом, заставляя мудреца вспоминать времена более интересные. Например, другой день, когда вся королевская конница бросилась его спасать. Сейчас Шалтай понимал, что никакая конница спасать его не бросится, потому что в Стране Чудес творилось черти что. Оппозиция, монархия, власть... К чему все это, если мудрец сидит в гордом одиночестве и некому с ним поговорить? - До чего мне это надоело! Шалтай хоть и знал, что скоро к нему придут, но был совершенно спокоен. Оппозиция или монархия - дело времени и скорости, да и мудрецу по большому счету было все равно. О своем здоровье и сохранности Шалтай не беспокоился, хотя и был наслышан о недавней жестокости Шляпника. Так что, в силу отсутствия страха и чувства опасности, он продолжал раскачиваться на тонкой стене, будто специально вызывая ее на соревнование в прочности и настойчивости. - Если они не придут через пять минут, я упаду со стены! – заявил Шалтай после долгого молчания, будто пытаясь ускорить тем самым захватчиков. Однако даже на случай если они не придут, мудрец заранее придумал и отговорку самому себе, чтобы не падать.
Humpty-Dumpty: Время шло, искаженные пять минут, не обоснованные никакими часами, истекали и заставляли Шалтая вглядываться вдаль усерднее. Хотя великомудрая отговорка и подстраховывала мудреца от падения, он был уверен в наличии ясновидящих способностей, так что искренне желал, чтобы на горизонте появилась хотя бы собака. Сложность составляли деревья, издалека создающие впечатление то большого скопления людей, то иллюзорной пустоты. - Как мне надоели эти деревья! - торжественно крикнул Шалтай деревьям и, сложив ноги по-турецки, картинно отвернулся. Стена при этом угрожающе пошатнулась, но устояла, обошлась только лишним десятком трещин, юркнувшим по камню, как змеи. За неимением собеседника, а так же за истечением драгоценных минут, доказывающих его невиданные способности, Шалтай решил начать разговор сам с собой, дабы увлечься и забыться. За неимением темы ему пришлось повернуться к деревьям и вспомнить об их глупости, которая тут же разжигала множество тем и споров в голове Шалтая. Однако только он обернулся, как увидел вдали собаку. Фигура была маленькой и как будто лохматой, так что Шалтай решил назвать ее так, как ему было привычнее. С приближением собаки мудрец удивлялся тому, что она идет на задних лапах. - Какая глупая собака! Зачем идти на двух лапах и делать вид, что ты человек? Однако через пару минут собака действительно стала человеком. Настолько человеком, что Шалтай мог даже сказать, что это – девочка. - Неужели Алиса? – равнодушно подумал Шалтай, - вряд ли. Алиса ходит быстрее. - Значит, пять минут прошло, - с этими словами мудрец улыбнулся во весь рот, который растянулся до самого затылка. Разумеется, прошло далеко не пять, а все двадцать пять минут, но никто не смог бы это Шалтаю доказать. По привычке, он снова отвернулся, чтобы девочке не казалось, что с ней мудрецу интересно.
Robber Girl: Нога наткнулась на что-то жёсткое, и Разбойница, потеряв равновесие, упала вперёд на рефлекторно согнутые в локтях руки. Застыв в паре дюймов от земли, она, собственно, почти не удивилась принятому положению. Не те времена, чтобы удивляться. В ладони тем временем прокралась боль. Разбойница дёрнулась и встала, отряхиваясь. В четырёх шагах от неё пролегала тень стены, и она с удовольствием окунулась в дефицитную каменную прохладу, пряча в карманы руки в свежих ссадинах. Сказочное удовольствие доставляла босая прогулка по настоящей траве, а этой травы у стены была целая полоса. За стеной что-то шумело, возможно, это была вода. К ней приходили мысли о Герде. Ладони болели. А идти было недалеко - вскоре скользкие линии стены прервались на каком-то расплывчивом предмете, очертания которого загоняли в некоторое недоумение. Разбойница исподлобья пыталась сфокусировать зрение, ослабшее после многочасовой прогулки по солнцепёку, и не выпускала холодную поверхность стены, убавила шаг. Это могло быть что угодно. Разбойница бестро оглянулась и посмотрела по сторонам. Остальную заветную часть пути партизанка привычно кралась по траве, припав к ней пониже. Конечно же это был тот самый Шалтай-Болтай. Правда он сидел..как бы это выразиться - спиной. Разбойница вздохнула и встала напротив мудреца под стеной, так, чтобы если он её заметит, можно было без заминок начать разговор. Партизанка кашлянула. - Моё почтение, о мудрейший из мудрейших, - начала она, оставив на потом ехидные замечания в виду сложившихся условий.
Humpty-Dumpty: Не смотря на то, что Шалтай специально отвернулся от девочки, он моментально забыл о ней. А когда она вдруг поздоровалась с ним со спины, он необыкновенно испугался, пошатнулся, а вместе с ним и стена. Обернувшись, Шалтай уже пребывал в настроении скверном и был бы рад, если бы пришел пусть даже Шляпник, поскольку манер в нем побольше. Или лучше бы вообще никто не приходил. - Ну уж это слишком! Ты хотела, чтобы я упал со стены? Подслушивать обещания - вот это уж слишком! С этими словами мудрец угрожающе навис над девочкой, уперев одну руку в бок, а второй поставив козырек над глазами. Он вспомнил, как давным-давно, хотя казалось, что сравнительно недавно, к нему подошла Алиса и первым делом назвала его яйцом. А когда-то тут проходила и Герцогиня, заблудившись, и назвала его чучелом. Совпадением это, разумеется, быть не могло, и Шалтай быстро пришел к выводу, что в первую минуту общения все представительницы этого ненастного пола совершенно не воспитаны. Воспитывает их Шалтай в последующие минуты общения. И хотя эта девочка, мирно стоящая под стеной, никак его не назвала, она напала на него исподтишка, то есть воспользовалась той еще хитростью. - Не знаю с чего начать помогать тебе, скажи лучше сама, - обратился Шалтай к девочке, смягчившись. Когда являешься наставником или врачом, всегда смягчаешься, ощущая власть за чью-то жизнь в своих руках. Фигура его приобрела привычные черты и больше не висела над гостьей как туча, ноги снова сложились в сложную турецкую конструкцию, а руки вцепились в коленки.
Princess: [время: за две недели до ареста Шалтая] Ножки Принцессы слишком хороши чтобы ходить самостоятельно, да и вся она ничего себе. Скоро никто не сможет смотреть на неё не содрогнувшись от восторга. А с другой стороны, направься она к Стене на носилках, все бы её заметили и пристали с вопросами. Вот уж чего она не выносила, так это вопросов. Конечно, Принцесса всегда найдется что сказать, но это же не повод без конца её о чем-то спрашивать? Так и не решив ничего конкретного, она отправилась из дворца с сопровождением самых верных ей карт, сказав любопытствующим, а нашлось их немало, что собирается проведать Шляпника, взглянуть на его эксперименты. Принцесса ведь почти не соврала. На обратном пути, она обязательно к нему заедет. Но сейчас… Девочка оставила носилки у самого начала Шахматного королевства. Когда-то процветающее, теперь оно было обиталищем сухости и жары. Поэтому дорога Принцессе предстояла не из приятных, ничего похожего на сумеречную прохладу дворцовых залов. Зато там скучно и все надоедают. «Нет, в жизни совершенства, кроме меня, разумеется» - с такой мыслью Принцесса направилась по узкой тропинке, идущей вдоль хрупкой стены Шахматного королевства. Ей приходилось ступать осторожно, чтобы не порвать свои тонкие туфельки о мелкие и чрезвычайно острые камешки. Двигалась она медленно, казалось, будто вообще стоит на месте. Пейзаж долго не менялся, пока девочка не догадалась поднять голову выше и увидела примерно в ста шагах от себя странное круглое существо с ногами. Похоже, она достигла своей цели.
Humpty-Dumpty: Мудрец с большим интересом смотрел на девочку. Пока она говорила, он все наклонялся и наклонялся, пока не упал на локоть и не облокотился щекой о руку. Это "падение" выглядело очень естественным в начале и можно было подумать, что Шалтай вот-вот действительно свалится со стены, в то время как конечное едва ли не прицельное падение на руку казалось неестественным и странным. - Я вижу ты не обречена, - сказал Шалтай с привычной напыщенностью и праздностью. - А правда... Правда слишком честна, за что я ее и не люблю, признаться. Она не укрывается, зато ее легко укрыть, сама понимаешь. Спрятать, украсть, приукрасить... Зачем тебе она, кстати? Говоря это, Шалтай смотрел в сторону. Одна его нога мерно покачивалась в такт его словам, а при лексическом ударении зависала в воздухе, обозначая напряжение. Но вот в той стороне, куда смотрел мудрец, показалась еще одна фигура и нога его замерла в ожидании. Мудрец поддерживал видимость спокойствия, в то время как на самом деле изо всех сил старался узнать подходящую фигуру, которая читалась каким-то несуразным силуэтом в белоснежном свете жаркого дня. Он сам не знал, чего ждал. - А прячут правду как раз те, кто ее не любит. Там и искать, - словно напоследок сказал мудрец. Он снова сел прямо, закинув одну ногу на другую, и ухватился рукой за коленку. Острое ощущение того, что он не любит гостей вдруг ворвалось в сознание мудреца. Он не боялся, просто хотел, чтобы все оставалось как прежде. - Кто это там идет и никак не дойдет? - громко спросил он, обращаясь скорее к медленно идущей фигуре, чем к стоящей под стеной девочке.
Princess: Только сейчас Принцесса заметила рядом с Шалтаем кого-то ещё. Значит, веселья может не получиться, особенно если этот кто-то возьмется защищать уродца. Учитель говорил, что этого… то есть это недоразумение считают очень умным. Чуть ли не паломничество к нему устраивают. Ничего скоро не к кому станет приходить. Услышав замечание Шалтая, Принцесса покраснела от гнева. Привычка делать всё не так как от неё этого ожидают, подсказывала развернуться и пойти обратно. Однако любопытство пересилило. Не заставив, всё-таки идти быстрее. Принцесса знала себе цену и не думала спешить к странной парочке. Когда она, наконец, подошла, то услышала последнюю фразу странной некрасивой девочки и фыркнула, выражая своё августейшее удовольствие. Вместо одного уродца сразу два. - Ищешь правду? – Насмешливо произнесла девочка, - Правда в том, что пока я сюда шла, мой подол запылился, да и плечи обгорели на солнце, и кто-то должен мне за это ответить. «Эту возьму к себе, она смешная» - Решила Принцесса прежде, чем крикнуть так громко, что наверняка было слышно в самом Замке: - Стража!!!
Humpty-Dumpty: Она сказала, что правда всем нужна. Шалтай смотрел на девочку неопределенно даже для самого себя и подумал о том, что было бы неплохо научиться, наконец, смотреть на себя со стороны. В нем смешивались противоречивые чувства. С одной стороны мудрец был категорически не согласен с ней и обширные познания в людях и мире, а так же высокое самомнение, позволяли ему даже не задумываться над обратным. С другой же, девочка казалась так наивно увлеченной этой правдой, так рвалась к ней, что может быть и могла бы ее отыскать, при такой-то вере и при таком-то самообмане. Такие целеустремленные люди, даже при небольшом уме, в основном и переворачивают мир. - Ты не права, - все-таки не мог переделать себя Шалтай и согласиться с противоположным мнением. - Даже то, что день - это день, а ночь - это ночь -- не правда, а всего лишь договоренность. Потому что для тех же мышей ночь - это день. А если смотреть со стороны количества света, то ночь наступит, когда ты закроешь глаза, а вокруг останется день. Значит, правды в этом нет. Кроме того, я могу говорить о дне и называть его ночью, вот посмотри, - с этими словами он чуть нагнулся к девочке, уперев руки в коленки, для равновесия. - Сейчас ночь, - сказал Шалтай с выражением, будто говоря «вот как я еще умею»,а после уродливо улыбнулся. Высказавшись, девочка опустила голову, и мудрецу показалось, что она расстроилась. Действительно тяжелое время, подумал Шалтай, дети уже не увлекаются абстракцией, им сразу правду подавай. И в отсутствие ее они не верят… Когда он раскрыл рот, чтобы ответить что-нибудь приятное и успокаивающее, рядом показалась еще одна девочка, только очень красивая и наряженная. Шалтай рот закрыл и внимательно пригляделся. Девочку он не знал. - Правда в том, что пока я сюда шла, мой подол запылился, да и плечи обгорели на солнце, и кто-то должен мне за это ответить, - сказала девочка самоуверенно. Мудрец не воспринял капризную принцессу всерьез и отнесся к ней весьма поверхностно, так что когда она решительно позвала стражу, он даже удивился ее важности. - Зачем тебе стража? Разве кто-то нападает на тебя? – спросил Шалтай, не смотря на девочку, а в противоположную сторону.
Princess: От равнодушия Шалтая у Принцессы свело зубы. Да как он с ней разговаривает?! Захотелось, чтобы стражники пришли и расколотили это яйцо на мелкие кусочки, но потом она успокоилась. Не прошла одна тактика, сработает другая. Черты лица девочки смягчились, поза стала менее вызывающей, большие карие глаза взглянули почти ласково. - Простите, я испугалась, - она закусила губку, сдерживая гримасу ярости, но выглядело это так, словно девочка пытается не расплакаться. Один короткий осторожный взгляд в сторону другой посетительницы Шалтая. «Но всё-таки очень уж смешная» - Принцесса чувствовала, что всё сильнее хочет видеть её в своем дворце. Она вежливо улыбнулась обоим и как бы невзначай оперлась рукой о тонкую стену. В надежде, что та обвалится или хотя бы покачнется и Шалтай полетит на землю. - Думаю, стража всё-таки не помешает, - заметила она, при этом стараясь показать, что никого не запугивает.
Humpty-Dumpty: Шалтай удивился такой выраженной ненависти со стороны разбойницы, он оперся телом на руки, установленные локтями на коленки и водил глазами, наблюдая то за одной девочкой, то за другой. Мудрец находил выраженный символизм в их взаимном нерасположении и думал о том, что новая Страна Чудес извратила детей. Ведь детям, по сути, всегда была все равно на знаковые различия, дифференциацию сторон и прочее, они смотрели в суть и никогда не были снобами, а теперь... Стране надо срочно помогать. Настойчивая принцесса все не могла отвязаться от своей стражи. Посмотрев вокруг, Шалтай заметил, что никакой стражи нет даже поблизости. Да и не побежит она по детскому кличу, тревожащему их по поводу и без - от упавшего леденца до потерявшейся пони. Бедная стража и не против бы заколоть принцессу, наверное, да только сама заколотой быть боится. - В твоих словах нет смысла, - равнодушно сказал Шалтай, смотря на красивую девочку. Не было поводов злиться на нее, но причастность ее к монархии не вызывала у мудреца добрых чувств. Да и намерения ее читались пусть на лбу и не в глазах, но, во всяком случае, в общих планах монархии. - Лучше бы ты и вовсе не говорила, чем говорила бы такую чепуху, - он снова отвернулся. - И зачем было хотеть кого-нибудь поговорить? Вот, пожалуйста, от каждой стороны по штуке, - недовольно подумал Шалтай, все больше раздражаясь и уже желая слезть со стены и убежать в лес, лишь бы их не слышать. Разбойница не могла удержаться от колких замечаний и тем самым все больше напоминала мудрецу пса на цепи, который мог только лаять, а кинуться не мог. Когда она подняла голову и посмотрела на мудреца, ему показалось, что она ищет одобрения в его глазах, которого, само собой, не было. - Хватит, - повелительно и громко сказа Шалтай, предотвращая ответ принцессы на заботу разбойницы и еще многие часы бессмысленных перебранок, - я решил. Торжественная тишина так обрадовала Шалтая, что он бы с удовольствием ее растянул еще, да только девочки они такие, долгого молчания не выносят. - Скажите по очереди, зачем вы пришли, и я решу с кем мне пойти. Лучше говорить по росту, - посоветовал мудрец для порядка.
Princess: Принцесса чуть не задохнулась от возмущения, когда девчонка обратилась к ней с притворной заботой. Она хотела показать своё превосходство, да вот только не вышло. Какое может быть превосходство в её-то положении? Принцесса прислушалась, надеясь услышать топот стражников, однако пока всё было тихо. Услышав вопрос Шалтая, она вздохнула нарочито тяжело и посмотрела на него самым невинным из своих взглядов: - А я не собиралась звать тебя с собой, мне стало скучно, и я пришла сюда, чтобы увидеть… - она хотела сказать смешного уродца, однако решила попридержать своё мнение при себе и закончила фразу иначе: - на того о ком так много говорят.
полная версия страницы